main page галоўная старонка

Весна. Коты. Слоны.

  Никто, никогда, ничего…
Обычно я ходила, высоко задрав нос, никому ненужная, абсолютно бесполезная и немного красивая. И мне было хорошо в том дне, а сегодня… Это случилось вчера; я шла, как обычно ничего и никого … А потом случилось, что… И я начала падать. Погружение проходило медленно, безумно медленно. И эта медленность была настолько мгновенной, что я даже не… Я потеряла свой мозг, я потеряла свое тело и наконец я потеряла себя…
Наутро меня нашли в луже собственной любви. Все законы физики сработали.

Икка

×××

   Неслышно на мягких лапках крадется осень. По ее следам идешь ты, завернутая в красивые, но такие бесполезные куски ткани. Кусок обуви большим черным котом свернулся вокруг твоих бесконечно прекрасных и таких кривых ног. Хотя последнее не имеет значения, ведь ты, как истинная самка, так умело это скрываешь. Внешне – ярко выраженная феминистка. Внутренне и подсознательно – типичная жена в грязном халате и старых тапках. Ты еще не знаешь об этом светлом будущем, но оно неизбежно. Сейчас ты на охоте. Воздух прохладный, но грустный. Дышать легко, но больно. Я иду за тобой. Я чувствую твое одиночество, еще не ставшее болезненным. Осязаю твое либидо, тихо пульсирующее внутри. Вдыхаю глубоко, провожу рукой по предусмотрительно начищенным рогам, щелкаю хвостом и говорю тебе:“Hey, pretty baby, let's go out tonight”, что на самом деле означает: “You, horny bitch, let's fuck right now”.

Тори

   Я полюбила его задолго до того, как мы встретились. Мы были вместе всего десять дней, и я делила его с тысячами других людей. Но все равно он мой. Мой город мечты. Питер. Тепло, просто, ласково. Санкт-Петербург. Строго, официально, но все же безумно красиво. Город свободы в объятьях неба. Ветер-вампир выдувает душу. Львы обречены на неподвижность под холодными нитями дождя. Бесконечный Невский заканчивается красотой, состоящей из миллионов огней над Невой. Половина этих огней в небе, и, наверное, это звезды, а другая половина разноцветно мерцает где-то между облаками и рекой. Я чувствую, что от шизоидного коктейля из ночи, неба и Невы у меня за спиной вырастают два синих крыла. Я поднимаюсь над мостом, вдыхаю город, выдыхаю одиночество, и Питер заполняет меня всю без остатка. Я понимаю, что медленно, но верно и очень хронически заболеваю им. Питер, золотой и обшарпанный, касающийся шпилем облаков и лежащий оберткой от мороженого “Балтийское” у моих ног. В Питере есть Литейный проспект, клуб “Молоко”, Tequilajazzz, магазин “Сайгон”, пиво “Балтика” и набережная Невы. Еще в нем есть группа “Пилот” и Илья Черт, спевший сагу о городе в объятьях неба.

Тори

   Ты типичный представитель своего поколения. На ногах кеды на толстой подошве, “ОМ” в огромной сумке на длинном ремне, карманы на широченных штанах, вечер с пивом в перспективе. Маленький кусочек поколения “X” передвигает слегка кривоватыми ногами по влажному после ночи асфальту. Тебя окружает сонный город, только что вылезший из теплых удобных кроватей. Город зевает и потягивается, готовя завтрак. Он еще не загазован и практически чист. Воздух прозрачен, и сквозь него видно розово-голубое утреннее небо над серо-мрачными шитхаусами. А ты? Ты возвращаешься домой. Это была неплохая ночь. Ведь ты любишь сексоваться до пяти утра, не так ли? Неважно, что вы знакомы только пару часов. Не имеет значения, что никто не запомнил имен. Ничего, что потом ты совершенно без сил плетешься домой по утреннему городу. Но это далеко не главное. Самое важное для тебя – твоя свобода, продвинутость, альтернативность. Альтернативность всему будничному, пошлому, убогому, однообразному и общепринятому. Вот почему ты ненавидишь мальчиков-гопников и попсовых девочек, выглядящих и учащихся на “пять”. Вот почему тебя бесят окружающие двуногие и то, как они радуются, когда ты ошибаешься. В ответ на твою осечку возникает всплеск положительных эмоций по отношению к собственной умности, грамотности, образованности. Да, на ошибках учатся, но кто сказал, что на своих. Вот почему ты живешь в собственном мире, выдуманном и стеклянном. You want to kill yourself trying to stay alive. Кто ты? Мальчик? Девочка? Какая разница. Ты просто говоришь городу: “Привет, motherfucker !” и лезешь в сумку за …

Тори

Дым отбрасывает
ужасные тени на воду

Раздавлен
и заброшен,
расплавлен…
солнце – пятна
бросает в горн граната
лоскуты (с кровью) кожи…
твои глаза …
так звезды не похожи
на мертвое сияние,
копают черви глубже,
чем ты увидеть можешь…
теперь огонь …
воспоминание
сжирает время,
кричали люди:
“Насильно мил не будешь!”
но если я забуду –
тогда исчезнет ветер,
теперь же вдруг заметил,
что пуст я и расплавлен,
нет дыхания;
мертвеют, обнимая
призрака – движенье,
руки…
ты дальше чем…
надежда…

в одной ладони
спрятан крик,
в другой ладони –
ветер.

Пепел

Она ярче, чем смех
никому не нужно,
даже не пытайся –
(ничего не светит)
цена мне меньше,
чем свобода
(я устал смотреть,
как умирают дети)
серый цвет повсюду
боль как голос шума
слезы как вода
(город, стоки, трубы)
я не вижу неба
я не слышу ветер
я сжигаю лица
пепел
снова пепел

Пытка

Ничто.
Пустота.
Кричи не кричи.
День за днем
Утопают в тиши.
И когда понимаешь,
что так навсегда,
что выхода нет,
что надежда слепа,
то дрожит тусклый свет.
Волна за волной,
Печаль за тоской,
за вздохом вздох,
и смерть за спиной.
И хоть только лишь пустота впереди,
Но вынужден снова вставать и идти.

Макс

×××

Твои глаза - искры
(в глубине океана)
Ты не забудешь меня?
Я не покину тебя
Смотри, не порежься
Осколками сердца
(капля упала в сердце огня)
Бурю ударов приму на себя
(ветер коснулся ладонями крыши)
Завеса закрыла тебя от меня
Если я крикну, то ты услышишь?
Если я позову, то придешь?
Если я промолчу, то поймешь?
Я далеко, но я здесь
(тени скользят по скатам крыши)
Ты далеко, но я здесь
Если ты крикнешь, то я услышу

Макс

  В канализации жило Это. Ему было грязно и вонюче. Еще Это каждый день тошнило. Это не было беременно, ведь как может случиться бэби, если Это обитало в среде абсолютного изолированного вакуумного одиночества. Иногда к нему приходил окровавленный солнечный зайчик (а вы попробуйте безболезненно продрать свое тело через канализационную решетку). Они пили мутную жидкость из треснутых фарфоровых чашечек и рассуждали на тему безжалостного юзанья слова “красавица” (то бишь “Bella”) производителями женских прокладок. Когда вечером круглый солнечный воздушный шарик закатывался за горизонт, Это оставалось одно и блевало всю ночь напролет. Может от горя, а может от мутной жидкости вполне определенного происхождения. Люди, не смывайте крокодилов в унитаз.

Тори

   Девушка, лишенная головы, куда идешь ты по холодным рельсам? Пиво плещется в животике, бьется бесформенным телом о стенки и ненавидит своих собратьев-гадов в запробкаренных бутылках. В твоей окровавленной руке – твоя голова. Она улыбается тайному секретику, известному только ей одной. В твоей другой, безголовой, руке – глупая розовая ваза с мертвыми цветами. Тебе ж говорили, цветы ставят в воду, а не в ацетон. Теперь их трупный аромат растворяется в безвоздушном воздухе. А равнодушные рельсы поражают своей длинностью. Зима в мумийдоме. Чай с мухоморами. Покрытые инеем одуванчики. Мечты, мечты, мечты, ты…

Тори

×××

   Если посмотреть на яичницу сквозь пустую пивную бутылку, то совершенно непроизвольно замечаешь, что она похожа на два зеленых глаза на салатовом блюдечке. А если исследовать глубже природу яичницы, то пальцы окажутся желтыми, и тогда она напоминает майский взбесившийся одуванчик. Хотя можно попытаться проникнуть в суть яичницы, не лазя в нее руками. Подойдя к проблеме философски, мы можем определить яичницу как двух неродившихся цыплят. Два свежих, дымящихся, только что зажаренных трупика. Enjoy your meals!

Тори

×××

  Маленькое существо сидело прижавшись щекой к батарее. Оно плакало. Из его глаз вытекала жидкость по температуре приближающаяся к критической, но все же не такая горячая, как батареи. Количество подсоленной жидкости неправильной овальной формы было прямо пропорционально накопленной обиде на человечество в целом и своих родителей в частности за то, что сделали его настолько уродливым. Еще на Бога за то, что дал ему мало извилин. Удивительная гладкость поверхности обоих полушарий была отличительной чертой маленького существа. За всем этим из угла мрачно наблюдало большое существо. И, откровенно говоря, тупость и ограниченность маленького существа совершенно не смущали его. Ему жутко хотелось секса. К счастью, маленькое существо обладало для этого всем необходимым. Точнее, единственным необходимым. Оно было другого пола.

Тори

×××

  Вялы сонечны зайчык павольна поўзаў па цаглянай сцяне. На старым пасечаным жыццём стале стаяў вазон, у якiм меней за чверць стагоддзя жы? кактус, якi усiм вельмi падабаўся. Як ураган у пакой уварваўся малады супрацоўнiк мясакамбiната – з голым торсам, але ў майцы. Ад такога iмклiвага ?варвання сонечны зайчык, iкаючы ды кульгаючы, ламануўся да кактуса… I… … …
Кахання ў iх не атрымалася, але яны пасябравалi!

Пух

×××

 Апусканне лыжачкi ў шклянку з гарбатай было бязмерна балючым… Лыжка вiлася i ўпiралася ў сценкi празрыстай ёмкасцi. Гэта працягвалася ўжо некалькi гадоў, з таго самага дня, калi яна была знойдзенная каля лакальнай сметнiцы… Яе жорсткi ўладальнiк быў iстотай нiбы дурной, ён не разумеў, што апусканне ўнiз галавой у кiпень i пастаянныя бязладныя ўдары аб унутраную паверхню праклятай шклянкi выклiкалi ў лыжачкi ванiты i гарманальную дыярэю… Позна ўвечары ў лабараторыi высокiх касмiчных тэхналогiй застауся толькi прафесар Зорачкiн. Ён сядзеў за сваiм працоўным сталом, па-дурному заглытваючы паветра. Погляд яго ўскараскаўся на лыжачку, якая адзiнока стырчэла галавой унiз… Праз хвiлiну спрацавала выбуховае прыстасаванне, беражлiва i пяшчотна ўпакаванае ў скрыню з трацiлам… Ад цэнтра высокiх касмiчных тэхналогiй засталася толькi варонка дыяметрам у кiламетры паўтары, а лыжачку хваляй выкiнула ў адкрыты космас… Яна i сёння цiхамiрна лунае на каляземнай арбiце з гордым надпiсам на фюзеляжы : “Зроблена ў РБ. Толькi для халодных прадуктаў харчавання”.

Пух

×××

 Адтварэннi мастацтва зiхацелi сваiм тупiзмам, прылiпнуўшы да сцяны выставачнай залы. Маразматычныя выявы iдыётскiх прадметаў радавалi наведвальнiкаў, якiя з вялiкiм задавальненнем, але пад страхам неатрымання залiка па футурыстычным мастацтве нервова канспектавалi кожнае слова абдубашанага экскурсавода. У зале фiгурнай фекальнай лепкi маю ўвагу прыцягнула велiзарная колькасць асвяжальнiкаў паветра, якiя бязладна звiсалi са столi. Конiкi ды слонiкi, якiя нiбы выйшлi з глыбiняў каналiзацыi, выпраменьвалi прыемнае нагнаенне шчасця. Павольна, але чым хутчэй тым лепей, экскурсiя падыходзiла да завяршэння, заканчваўся i дзень адчыненых дзвярэй у дурдоме з мастацкiм ухiлам ад службы ва ўзброенных сiлах Рэспублiкi Беларусь…

Пух

Сага о слонах.

Мою сагу я посвящаю тебе, мой любимый слон. Ты, как перелетная чайка, вечно ищешь местечко, где лучше и теплее твоей душе. И за это я тебя люблю. Потому что у меня тоже мощное тело, длинный хобот и большие уши, и такое же четырехкамерное сердце.
Часть 1. Слон захотел уйти. Почему? Надоело. Надоел холод, льдины, пингвины и вечно голодные чайки. Захотелось увидеть теплый песок, диких обезьян и тормознутых черепах и почувствовать горячее тепло солнца на своей уставшей от жизни коже.
Часть 2. Слон пытался уйти. Но у него ничего не вышло. Очень жаль.
Часть 3. Слон сделал еще одну попытку. Но у него опять ничего не вышло. Напрашивается избитая фраза.
Часть 4. Слон ушел.
Часть 5. Слон вернулся. Стадо было радо.
Часть 6. Слон остался.
Часть 7. Слон женился. Слониха была великолепна.
Часть 8. Слон стал отцом.
Часть 9. Слон еще раз стал отцом.
Часть 10. Слон запарился. Надоели холодная слониха, вечно голодные слонята, тупицы-орангутанги и интеллектуалки-мартышки. Достала жара, испепелившая докрасна его нежно-серую кожу. Захотелось поваляться в холодной пещере с блудливыми пингвинами и их самками, пожевать замороженных чаек, поплеваться их желтыми коготками.
Часть 11. Слон ушел…

Икка

Юнит намберпоследний: Весна. Рыдают феминистки…

Ты же знаешь этих мужчин.Пару минут знакомства, и они
уже хватают тебяв руки и говорят: “Бери меня я твой”.
мультфильм “Геркулес”.

Idiotka

Больно, страшно, обидно, банально, глупо, жестоко, серо, безжалостно, просто так, холодно, одиноко, агрессивно, лживо-одиноко, тупиково, безнадежно, плохо, все по-идиотски, неуютно, завистливо, хуже не придумаешь. Это мои слова. Если ты в моей банде, то можешь придумать еще пару слов, чтобы охарактеризовать эту full of shit life. А если ты в каком-то другом мире, если ты слащавый человечек, который просто утопает в своем оптимизме, то придумай антонимы к моим словам и живи, гордясь тем, что ты чувствуешь себя лучше меня. И за это я тебя ненавижу. Потому, что ты нормальный мудак, а я Idiotka.

Икка

×××

Крикнула – звук острой болью отразился в мозгах.
Заплакала – утонула в своих же слезах.
Погладила – оцарапала руку о завистливое непонятие окружающих.
Ударила – разбила руку в щепки.
Опять заплакала – засмеялись, чтобы не видеть.
Осталась стоять – попала под колеса.
Побежала – не взлетела.
Написала – никто не понял.
Выбрось, сплюнь и забудь.

Икка

×××

Есть дни короткие и длинные. Есть сердца пустые и полные. Есть фразы нужные и ненужные. Есть мысли причиняющие боль и причиняющие радость. Есть люди, необходимые, как воздух, и есть люди не важнее личинки комара. Может я не права, когда думаю так, но все телефонные звонки я делю на твои и не твои, и я точно знаю, что мысль, способная убить меня, – это мысль о том, что я тебе не нужна, потому что ты и есть тот необходимый мне человек, без которого я не могу дышать, а, следовательно, жить. Нужная фраза – она о том, что я люблю тебя больше неба, больше солнца, то есть больше своей свободы. Полное сердце – это когда в нем много любви к тебе, которая влечет за собой тоску по тебе и бесполезные слезы. Ты же знаешь, я не могу без них. А самый длинный день – это день без тебя. А еще у меня появился страх – страх остаться без тебя.
P.S. Феминизму бой.

Икка

×××

Замечталась, заискрилась счастьем. Расплескала душу на тебя. И это я, феминистичная, фриканутая сучка. Гормоны взбесились и танцуют румбу в моей голове, не давая спать по ночам. Хочется мало есть и много видеть тебя. Эта долбанная весна превратила мою независимость и умность, которую я любовно взращивала всю сосульчатую зиму, в гипертрофированное плоскомыслие и виляние хвостом. Просто какой-нибудь шизанутый ангел добавил диазепам в распылитель росы. И человечество начало улыбаться. C'mon, baby, light my fire.
Ой, а вот и санитары.

Тори

К.С.

Идет дождь. Плачет небо. Идет ночь. Плачет что-то внутри меня. Ты есть. Ты существуешь где-то там, по другую сторону дождя. Нас разделяют холодные капли на темном стекле, дома, наполненные до отказа безумными от своего одиночества людьми, и закрытые двери. Еще – пятнадцать месяцев с того дня, как тебя нет. Или с того дня, когда я поняла, что тебя не будет. Тебя нет до сих пор. Вернее, ты есть в своем мире, с другими людьми и своим собственным объектом желания. Наверное, твой мир звуконепроницаем. Потому что стучу, разбивая в кровь руки, я кричу, срывая голос. Но я забываю, что это твой мир. Access denied. Я болею тобой.
И мне хочется содрать с себя кожу, обнажить плоть, чтобы там, в кровоточащем сплетении мышц, нервов, ощущений, желания, ты увидел истинную меня. Без масок и ролей. Чистую, свободную и твою. И тогда…может быть… мы… Извини, я снова забыла. Это же твой мир.
…свернувшись клубком вокруг своих мыслей, я растворяюсь в этом ночном дожде…

Тори

П.С-с.

Весна. Мозг. Как обычно пуст. Хотя нет! Где-то в уголке воспаленного сознания затаился слон. Маленький, размером со слона, бледно-голубой слон. С первого взгляда он был одинок. Одинок, потому что один. Но это не совсем правда. В другом углу (чуть левее, чем раньше) прячется любовь. Любовь ко слону? Нет. Зоофилия не мой конек. Чего смеетесь? По весне невозможно больше ни о чем писать, кроме как о слонах и их любви или просто о любви.

 

Икка

Посвящаем всем тем, кто знает, что во всем виноваты слоны…


[Topч_1] [ Topч_2 ] [3] [ Topч_4 ]

©2000 - 2002, Torch Team